Заявление депутатки Госдумы РФ Марии Бутиной о том, что суд над подозреваемыми в совершении теракта в «Крокус сити холл» могут провести в Беларуси, где смертная казнь разрешена, является не более чем политически мотивированным и эмоциональным экспромтом.
Госпожа Бутина, вероятно, большой любитель самопиара, судя по ее растиражированным хроникам отсидки в американской тюрьме*, о которой она отзывается как об ужасном месте. Однако описанные ею американские пытки ни в какое сравнение не идут с теми условиями содержания, которые практикуются в российских и белорусских тюрьмах.
*Мария Бутина находилась в заключении в США с июля 2018 по ноябрь 2019 года по обвинению в незаконной деятельности в интересах иностранного государства (шпионаж в пользу РФ).
Например, невозможно представить заключенного в Беларуси, записывающего видеообращение на волю с просьбой о финансовой помощи для оплаты услуг адвоката. Также как и то, чтобы заключенный совершал ежедневные утренние пробежки и еженедельно имел возможность по 45 минут общаться по видеосвязи с родителями и друзьями.
Ну и, конечно же, нигде на Западе подозреваемым даже в самых ужасных преступлениях не режут на камеру уши и не подключают электричество к гениталиям.
Следует отметить, что никто из других депутатов Госдумы Марию Бутину не поддержал. Более того, ее коллеги – сенатор Андрей Клишас и депутат Юрий Синельщиков – исключили эту возможность в принципе.
С правовой точки зрения такое решение, действительно, невозможно.
Между Республикой Беларусь и Российской Федерацией действует многосторонняя «Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» (г. Кишинев, 2002 г.). Для Беларуси Кишиневская Конвенция вступила в силу 27 апреля 2004 года.
Статья 81 Конвенции устанавливает прямой запрет на применение смертной казни запрашивающей стороной (в данном случае это должна быть Беларусь) в отношении выданного лица, если такое наказание не применяется запрашиваемой стороной (Российская Федерация). То есть, Российская Федерация, где на этот вид уголовного наказания установлен мораторий, согласно своим международным обязательствам, не имеет права выдавать в Республику Беларусь лиц, которым грозит высшая мера.
Кроме того, при подписании Кишиневской Конвенции Российская Федерация сделала ряд заявлений. В частности, одно из них звучит так: «Российская Федерация в отношении статьи 81 Конвенции заявляет, что решение о выдаче лица, совершившего преступление, за которое в соответствии с законодательством запрашивающей Договаривающейся Стороны устанавливается смертная казнь, принимается при условии предоставления запрашивающей Договаривающейся Стороной гарантий, подтверждающих, что к этому лицу не будет применена смертная казнь».
Значит, Россия сможет передать Беларуси осужденных судом лиц только при условии предоставления встречных гарантий в том, что они не будут казнены. Такой жест лишен всякого смысла и поэтому вряд ли может быть осуществим.
Правовые документы, регулирующие законодательство стран-союзниц, предоставляют возможность проведения следствия и суда над подозреваемыми в самой Республике Беларусь. Но, с учетом всех сложившихся обстоятельств, трудно предположить, что Россия действительно на это пойдет. Скорее всего, как следствие, так и суд пройдут на территории России. Этого требуют как вопросы государственного суверенитета, так и мимолетные политические интересы, в частности, поддержания репутации сильной и «справедливой» власти в глазах электората.
Что касается применения смертной казни в отношении к установленным судом преступникам, то, как показывает практика, институциональные механизмы в России для этого не обязательны. Проще говоря, захотят убить – убьют в тюрьме. Примеров достаточно. Включая последнее сообщение о смерти в белгородском СИЗО 61-летнего волонтера Александра Демиденко, помогавшего украинским беженцам.
Правозащитники как в Беларуси, так и в России последовательно и системно выступают против применения смертной казни. Как ни ужасно это звучит для кого-то из читателей в контексте подобных недавнему теракту, применение смертной казни не может быть оправдано ничем, кроме как желанием кровавой мести и низведением человеческих чувств до состояния первобытных инстинктов.
Результаты спекулирования на теме смертной казни как единственного справедливого наказания за совершение особо тяжких преступлений можно видеть невооруженным глазом на примере наших восточных соседей. Принятие обществом очевидно спорных фактов смертей граждан в местах заключения, публичной демонстрации пыток, разнузданной пропаганды, требующей все новых и новых жертв. Как итог – моральная деградация вместо духовных скреп и расчеловечивание вместо гуманизма. Это же касается в немалой степени, к сожалению, и Беларуси.
